Когда…
Когда человек счастлив,
Стихи почему-то не пишутся.
Когда человек счастлив, он смотрит в небо
И там, где все замечают только тяжелые облака,
Видит звезды.
А счастье – светлячок просто.
Его в руки взять хочется,
Спрятать от посторонних глаз, так и сидеть,
Прижавшись щекой к ладоням. В них бьется
Теплое чудо.
Но только в первый момент –
Счастье слишком большое,
В руках не удержать. Не спрятать: все знают. Всем заметно!
И вдруг понимаешь: скрывать бессмысленно, им
Хочется поделиться.
Когда человек счастлив,
Все кажется намного лучше,
Чем есть на самом деле. Не обращаешь внимания,
Что насквозь мокрая куртка, и простуда грозит –
Зонт остался дома.
Глупо улыбаешься
Попутчикам в транспорте и
Прохожим на улице. Совсем не важно,
Что никто не улыбается в ответ, у добра порой
Замедленное действие.
Счастье не удержать
В руках. Так бы и крикнуть:
«Готов отдать, возьмите, мне – много!»
Идешь и улыбаешься, мысленно посылая любовь
Недоверчивым встречным.
Когда человек счастлив,
Он не думает от прошлом,
Тем более – о будущем. Счастье слишком хрупкое,
Что бы утяжелять его воспоминаниями или отпустить –
Еще улетит!
Когда человек счастлив,
Он не видит грязи вокруг,
Замечая только экстравагантность неубранной постели
И пыль на пианино, на котором можно написать пальцем: «люблю»,
Тихо смеясь.
Даже сквозь трещины
В потолке пробивается свет:
Это Млечный Путь тянется сквозь небо, побелку и сердце.
Только стихи почему-то не пишутся.
Интересно, почему?
Я тебя придумала…
Я тебя придумала, наверно,
Хмурой ночью как-то в сентябре.
Просто было все ужасно скверно –
Было плохо и тебе, и мне.
Две судьбы сошлись в одном пространстве,
И так странно, но любовь сбылась
В мире, где кругом – непостоянство,
В мире, где сплошная ложь и грязь,
Две души переплелись и стали
Друг для друга – мёдом и вином.
Только – слышишь? – в горечи, в печали
Я тоскую по тебе – былом.
Ты меня придумал. Это правда.
Не винись – в том не твоя вина,
Что болело и болит. В награду
Мне любовь твоя была дана.
Было всё прекрасно. Было. Было…
И любовь – словно в последний раз –
Как горела, как же жгла… Остыла
У тебя, не у меня. Сейчас
Мне б за счастье расплатиться честно.
Не проси прощения, не лги.
Чудо мимолетно, как известно,
Постоянны лишь одни долги.
Мы придумали друг друга. Больно
Возвращаться в жизнь из мира грёз.
Только – слышишь? – думала невольно,
Что могло всё быть у нас всерьёз.
Дважды в реку не войти… Маняще,
Но не нужно – ни тебе, ни мне.
Знаешь, ты таким был настоящим
И остался. Только… в сентябре.
Небеса
А небеса бывают на земле.
Не знала, не надеялась... Забыла!
Ко мне пришел в осенней сизой мгле –
Мой сон. Тебя узнала я. Впустила
В свой дом. Как сердце млело от любви,
И оживали, расправлялись крылья…
И прогнала. Нам не спастись двоим
От злых бескрылых. Вот и суд. Бессильна...
«Сошла с ума! – клеймят и млад, и стар. –
Гляди-ка, новоявленный Икар!» –
Ломают крылья и на мне рвут платье.
Я все приму – боль, униженья, стыд.
На палачей я не держу обид:
Плачу за небеса в твоих объятьях.
Я с тобой
Я с тобой научилась терпеть, прощать,
Собирать крупицы твоих улыбок.
Я с тобой научилась скрывать печаль,
Дневники вести дорогих ошибок.
Я с тобой научилась любить до дна,
До искусанных – не реветь! – запястий.
Я тебя научилась ждать. Одна.
И встречать. Свое. Роковое Счастье.
Я с тобой научилась по небу плыть.
Только, знаешь, я… разучилась жить.
В парке. Осень
В стареньком парке деревья-мачты,
Да паруса посрывало ветром.
Кто-то в беседке тихонько плачет:
– Где же ты, радость? И лето – где ты?
...В августе теплом осень-ребенок
Змея, смеясь, запускала в небо.
Тонкая нить – игривый котенок,
В облако, вниз, так легко... Нелепо,
Сыро, сентябрьно. Спят карусели.
Ржавчина, плесень на механизмах.
Осени грустно... на самом деле
Женщине стыдно своих капризов.
Там, в октябре, возле старой ели
Осень рисует – больной художник.
Кисточкой тонкой штрих акварельный.
Миг – и картину смывает дождик.
Заноябрило... Все замерзает.
Капли дождя на льдинки похожи.
Осень-старуха, страшная, злая
Хочет зонты отнять у прохожих.
В памяти лето... Эх, птичьи стаи!..
Правда, на юг им, а мне – на север.
Осень крылом, что острее стали,
Лееры режет воздушным змеям...
ТЕБЕ
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
Б. Пастернак
Твои властные пальцы и горячие губы
Меня мучили нежно, доводя до экстаза.
Легкий сумрак плыл в окна. Тихо плакала вьюга.
От палящих касаний растеряла я разум.
Задыхаясь от страсти, от любви изнывая,
Я себя отдавала – всю возьми, без остатка.
Две свечи, два бокала… Я – бесстыже-нагая –
От твоей млела ласки. Я не знала, как сладко
Быть твоей… Жаркий шепот, наслажденье – до боли.
Имя-стон с губ слетает, мой ли, твой – я не знаю, –
Заклинаньем: «Еще!..»
Пусть продлится неволя
Единения тел, доведенных до края
Истомляющей пыткой. И с последней мольбою
Умираю… чтоб снова, чтобы снова воскреснуть.
Как же вынести счастье – быть мне полной тобою?
Замер мир. Только мы.
Даже время исчезло…
Нет, пошлó. Где-то рядом вечность тикает громко.
Сердце рвется наружу, кровь стучит, оглушая, –
Я судьбу обманула! Как же больно, как ломко:
«Только не отпускай.
Без тебя я – пустая…»
…Две свечи, два бокала. Ночь-подруга колдует,
Истязает любовью. Силам взяться откуда?
Вздох и: «Не отпущу»…
В исступленьи целую
Твои горькие пальцы, твои терпкие губы.
