если здесь-это здесь
Жене Гончаровой
лишь кусок бытия на котором мы выстроим что-то
непонятных пропорций, с ненужным количеством дней
мы приходим сюда, чтоб похожими стать на кого-то
приводя за собой в этот мир непонятных детей
нам не страшно что мы ничего абсолютно не знаем
мы идём напролом, день за днём, так и строятся дни
где-то там далеко, впереди что-то названо раем
он у каждого свой, как и суть понимания любви
отрицая себя мы так часто похожи на воду
где свои берега и души недостроенный храм
умерев умереть, как из клеточки вдруг, на свободу
если здесь – это здесь, то по логике там – это там
мы живём наугад, мы лишь звенья эпох и империй
столько судеб и лет напролёт у закрытой двери
мы не знаем кто мы и поэтому искренне верим
в наше вечное я, где-то там, далеко от земли
автовокзал
(барселона-мадрид-ночь)
автовокзалы мира сего как близнецы-братья
остолбенелость психушки где сера по венам и спящее лето
откуда столько невест в запачканных свадебных платьях?
в свете жёлтых неонов занятость лавок и туалетов
бутерброд, рюкзачок, идущие ноги, взгляд незнакомки
вот они люди которых я больше никогда не увижу
разве что сном запоздалым, в белой горячке, мордой в салате
с каждой минутою час отправленья становится ближе
ныне автобус, как транспорт, всё чаще не в моде
чёрной испанскою ночью в сердцах неудобности кресла
по пыльным дорогам, глухим автобанам, из города в город
а впрочем, моё состоянье в пути мне всегда интересно
Таллин
(С. Довлатову)
от Союза до независимости
неба близость, привыкнуть хочется
старый город в сердцах булыжником
грусть эстонского одиночества
что-то странное в звуках медленных
мысли вечною перепискою
Таллин хмурым вдовцом из прошлого
мне в затылок заливом Финским
питерская зарисовка
Илюше
вихри враждебные
площадь дворцовая
полая
голая
белая
всякая
смелость врождённая
старость бездомная
жизнь превратилась в слякоть
съедено холодом чувство приличия
водка при встрече давно под вопросом
совести нет, остались наличные
и папиросы
