Читая Гиляровского
Рыбьей косточкой Сретенка
зацепила дома,
вниз по бережку лесенкой
разбежалась с холма
подворотнями чуткими
к забубённой Трубе,
полоснув переулками
по московской судьбе.
Ох, погуляно-попито -
до сумы, но пляши,
до полтины, что попику
на поминки души,
до последнего грошика
за последний глоток.
Что же было хорошего?
Просто жили, дружок.
И как плат над долиною
убиенной реки,
звон пасхальный, малиновый -
сре-тен-ский.
квартира
столетник, четверть постного масла,
лук в банках – общая кухня.
народу в квартире мало,
очень тихо, вернее – глухо.
не поверить - рядом Тверская,
суета, автомобили.
время сгустилось до края,
вернее, его сгустили
старый стол под неярким светом,
буфет, хранящий засохшие сласти,
комод с наивным секретом,
юные лица в рамках и слоники.
да, слоники, обещавшие счастье.
чужой
- Он похож на Париж? - Похож.
- Чем похож? - Да какой-то ласковостью,
Тем, как бродит осенний дождь,
Спотыкаясь, бульваром заспанным,
Неприкаян и одинок, -
Перебрал, видно, нынче красного.
Осень скажет: Ступай, сынок,
Отдохни, не студись напрасно.
Дождь свернет в глубину аллей,
Где за каждой скамейкой – каины.
Заблудившийся дуралей
На московской ночной окраине.
