***
Раз человек кричит -
в нем что-то умолкает.
В нем тишина дает ужасный крен.
А человек был послан за мелками
цветными - морем - к острову сирен.
Зарисовав горячее мельканье,
заштриховав загадочный рефрен,
он вывез звукозапись под замками.
Раз человек кричит,
в нем замолкает
сиреневый – и слухом музыкальным
становится, бесцветности взамен.
***
Часто-часто бьется частное:
сердце, стоя на ушах,
выполняет, как причастие
с крестным ходом, скрестный шаг.
Чтоб держались мышцы в тонусе,
продолжай тянуть носок
взгляда стынущего - к тонущим,
дабы тонущего – к стонущим
затянуло на песок.
Чтобы мяч, набитый ватою
нам удерживать в крови -
делай незамысловатые
упражнения в любви.
ГРАДООБРАЗОВАНИЕ
Никто не видел первые дома,
которые в земле, как бахрома,
от носки на концах образовались.
Волокна поперечные слоев
культурных разлохматились с краев,
открыв фундамент как психоанализ.
И маленькими наши города
никто нигде не видел никогда -
глаза дверей во сне полуприкрыты.
Они взрослеют в полной темноте,
они лежат у Фрейда на тахте,
свой ров продолжив от метеорита.
«Фундамент зарождается путем
его осознавания на том
и только воплощается на этом» -
твердит наш аналитик-управдом.
Но лишь, когда мы ничего не ждем,
всё прирастает ультрафиолетом.
***
И правда зачем?
Зачем этот снег, оседающий от белокровья,
с сыновьей любовью
к земле прикипел?
И кто этот чел,
который занюхав снежок глиноземом,
не счел его качество соотнесенным
с количеством тел?
Который решил,
что только бескровного взноса достоин,
что каин, что коэн, что греческий воин,
что наш старожил.
И поднял снега
в какую-то лютую смертную вьюгу,
в которой друзья выживают за друга
и нету врага.
*
Хожу я в застиранной радости
и думаю так проходить до конца.
У боли имеется радиус.
У счастья – овал лица.
И все это мне? Эполетами
конфорки горят на плите.
И в выцветшей фиолетовой
сиреневой темноте.
